В. Ф. КОМИССАРЖЕВСКОЙ и В. Э. МЕЙЕРХОЛЬДА

   Я благодарю гг. членов третейского суда по делу г-жи В. Ф. Комиссаржевской и г-на В. Э. Мейерхольда за оказанное мне доверие.

   К сожалению, сценические деятели еще не сгруппировались в корпорацию и не выработали правильной этики, которой можно было бы руководствоваться, и потому каждый театр создает свои обычаи и правила. Так, например, в одних театрах условия с артистами закрепляются контрактами с неустойками. Существование последних свидетельствует о том, что расторжение условий считается нравственно и юридически возможным.

   В других театрах, как, например, в Московском Художественном, условия с артистами заключаются на честном слове, а контракт, намекающий на взаимное недоверие сторон, считается оскорбительным. При таком соглашении нравственные отношения сторон тоньше, и расторжение условий затруднительнее.

   Тем не менее и в последнем случае оно возможно, так как нет таких условий, которые связывали бы людей неразрывными узами, доводя взаимоотношения их до степени порабощения. Даже условия между Антонио и Шейлоком, подписанные кровью, оказались непрочными 1.

   Поводом для расторжения нравственных условий прежде всего может служить препятствие к совместной работе. Бесцельно настаивать на невозможном. Принципиальное несогласие артистов в задачах и стремлениях искусства -- это важное препятствие для совместной работы. Если артисты не находят в своей душе уступок, -- это препятствие становится невозможным для общей работы. Нельзя творить против воли. При всяком творчестве можно убеждать, но нельзя насиловать 2.

   Может ли принципиальное несогласие в вопросах искусства оскорбить ту или другую спорящую сторону?

   Думаю, что нет.

   Остается форма при расторжении нравственных условий. В ней заключается вся трудность. Прежде всего материальные условия должны быть выполнены с безупречной точностью и деликатностью.

   Самая деликатная форма -- уплатить долг и вернуть свободу действия, так как нет более унизительной роли, чем та, которая заставляет устраненного от дела работника ежемесячно приходить за жалованием и быть лишенным права работать даже на стороне.

   Едва ли самолюбие отстраненного от дела артиста позволит ему настаивать на дальнейшей работе и посещении театра.

   Это невозможно ни в нравственном, ни в практическом отношении.

   Присутствие в труппе человека, несогласного с задачами театра, опасно и вредно для дела.

   Можно ли фактически и не явно удалить из труппы столь важное лицо, как режиссер?

   Думаю, что такое не явное удаление невозможно.

   Кроме того, всякий секрет, который нельзя скрыть, смешон и потому оскорбителен.

   Очень жалею, что при отсутствии правил этики я не мог дать прямого ответа на поставленные вопросы.

   В этом письме я мог руководствоваться только личной практикой и взглядами того дела, которому я служу.

На вопрос: "В чем вы спите?", Мэрилин Монро, не задумываясь, отвечала: "В "Шанели № 5".