[О ПРИЗВАНИИ АРТИСТА]

   Печатаются последовательно два дополняющих друг друга текста, относящиеся к "Началу сезона" и излагающие предусмотренную конспектом-планом Станиславского тему об ответственности экзаменаторов.

   Первая рукопись (No 710), не имеющая названия, снабжена заголовком "3 авг.", что указывает на принадлежность ее к третьей главе "Начала сезона". В архиве Станиславского сохранился лист, озаглавленный им: "III глава. "Начало сезона". 3 августа. 1) Ответственность роли экзаменатора. 2) Как представляется деятельность артиста и какова она на самом деле. Артист по призванию и артист-карьерист".

   В архиве Станиславского имеются другие варианты этого текста, также кончающиеся выводом о необходимости написать речь или статью, обращенную к молодежи, чтобы "вразумить заблуждающихся" и предостеречь их от ошибок в выборе профессии артиста.

   Вторая рукопись (No 723), без названия, не датированная автором, по существу является текстом этой статьи или речи Станиславского (обе рукописи хранились им вместе с материалами "Начала сезона" в одном из скоросшивателей). Первые ее фразы совпадают с началом рукописи, озаглавленной нами "Труд артиста кажется легким...". Черновые, незавершенные наброски публикуемой рукописи имеются в записной книжке 1902 г. (No 750) и в рукописи (No 826).

   Высокие этические требования, предъявляемые актеру не только на сцене, но и в частной жизни, чрезвычайно характерны для Станиславского и получили дальнейшее развитие в целом ряде его высказываний, посвященных вопросам артистической этики.

   Обе рукописи публикуются впервые.

   1 После этого следует текст второй рукописи.

   2 Здесь Станиславский сделал карандашную заметку: "Я не проповед[ую] монашество (подчеркнуть). Я не сушу искусство".

   Против фразы "Тогда тернистый путь артиста украсится розами" Станиславским на полях рукописи поставлен знак вопроса и написано: "Баналь[но]".

   3 На обороте последней страницы рукописи приклеен лист с карандашными набросками текста из "Начала сезона", конец которого написан на отдельном листке. Воспроизводим этот текст полностью.

   "Солнце светило, теплый воздух, входивший из открытого окна, освежал усталую голову. Только теперь я проснулся и точно прозрел для действительной, а не фантастической (отвлеченной) жизни [и] сразу понял, что погубил время на писание даром.

   Гораздо полезнее было бы спать.

   Все это не то, не те слова, которые доступны молодому поколению.

   Они становятся понятными только тогда, когда жизнь выучит их понимать. Для молодежи -- это красивые слова, разжигающие ее фантазию и еще больше поджигающие на красивую, чуть не проповедни[ческую] деятельность.

   Не то, не то,-- твердил я про себя по пути к театру.

   Нужны другие слова, нужны голые некрасивые факты, поражающие своей простотой -- жизненностью.

   Только они могут заставить призадуматься молодое воображение и придать настоящую краску той призме, через которую они смотрят на жизнь.

   Не то, не то...".

На вопрос: "В чем вы спите?", Мэрилин Монро, не задумываясь, отвечала: "В "Шанели № 5".